Доктор медицинских наук, профессор Григорий Чистенко: вирусы — возбудители эпидемий, но триггером их активности выступает человек

Мы постепенно привыкаем жить с новой коронавирусной инфекцией и строим планы по окончательной победе над болезнью при помощи вакцинации. Однако медицинское ученое сообщество предупреждает: COVID-19 — далеко не последнее испытание пандемией, которое выпадет на нашу долю. Почему вирусы начали атаковать людей все чаще? И есть ли какой-то выход из ситуации полной зависимости биологических видов от неизученных инфекций? Об этом и другом — беседа корреспондента «НГ» с доктором медицинских наук, профессором кафедры эпидемиологии Белорусского государственного медицинского университета Григорием Чистенко

— Пандемии приходят к нам из природы. Это основополагающий базовый постулат. Именно в природе гнездятся возбудители пандемий — прежде всего вирусы, которых насчитывается несколько миллионов видов (по этому показателю они превосходят все организмы, обитающие на нашей планете). С одной стороны, вирусы поражают всех и вся — человека, животных, растения, бактерии, грибы. С другой — это основной резервуар мировой генетической информации. Поэтому они несут не только вред, но и большую пользу.

Вирусы — возбудители пандемий. Но триггером их активности выступает человек, точнее, его деятельность. В какой-то момент вольно или невольно он начинает что-то делать не так. И возникает цепная реакция, приводящая к массовому заражению.

Что касается «родины» вирусов, Азии и Африки: дело в том, что там очень и очень богатый животный мир и очень высокая плотность населения. Сочетание первого со вторым обеспечивает частые контакты людей и животных. В результате создаются ситуации, когда в человеческий организм от животных попадают вирусы, которые в естественных условиях попасть туда не должны — это чужеродная для них среда. До поры до времени подобные контакты животного вируса с человеческим организмом проходят незаметно, но затем вирус мутирует, приспосабливается к новой среде обитания. И вот тогда может наступить беда — пандемия.

— Это правда, что начиная со второй половины прошлого века пандемии стали возникать чаще?

— Если не вдаваться в детали и не заглядывать слишком далеко в историческую ретроспективу, то ответ — да. Среди причин, лежащих на поверхности, — рост численности населения на планете и глобализация во всех ее проявлениях. Административные и государственные границы становятся все менее и менее определенными, и все мы живем в едином эпидемиологическом пространстве. Появление одной инфекционной болезни в одной стране тут же начинает представлять угрозу для других государств. Трудовая, туристическая миграция сейчас несравненно более интенсивная, чем 20, 30 лет назад, что также способствует распространению инфекций. Сегодня более 270 миллионов человек живут за пределами стран, в которых они родились. Эпидемическая роль мигрантов двоякая. С одной стороны, они транспортируют возбудителей. Но с другой — они более уязвимы в странах нового проживания и, как правило, первыми становятся жертвами пандемий.

Не будем сбрасывать со счетов и транспортный всплеск, особенно авиаперелеты, которые многократно ускорили переброс микробов из одной страны в другую, с одного континента на другой. И самый свежий пример — занос нового коронавируса в Антарктиду: СМИ сообщают о положительных анализах на инфекцию у участников чилийской антарктической экспедиции.

— А что насчет хозяйственной деятельности человека? Животный мир истребляется ради пищи, одежды.

  — Почему пандемия не убивает все живое? Давайте вспомним историю. Бубонная чума в XIV веке уничтожила около 100 миллионов человек по всему миру, в Европе умерла почти половина жителей. Знаменитая «испанка», которая бушевала в 1918—1920 годах, убила примерно 3 % населения Земли на тот момент. А переболела и вовсе треть жителей планеты. Но ведь в какой-то момент пандемии «выдыхаются».

— Этот происходит потому, что ни один вирус не заинтересован в том, чтобы убивать всех людей и животных, ведь это противоречит фундаментальной концепции жизни. Если возбудитель будет вызывать эпидемию или пандемию с неопределенно долгим течением по времени и высокой летальностью, то рано или поздно он истребит всех восприимчивых лиц. То есть срубит сук, на котором сидит. Поэтому во взаимодействии популяции возбудителей с популяцией человека есть внутренние тормозные механизмы, которые не позволяют микробу на своем пути губить всех и вся. Свежий наболевший пример — новая коронавирусная инфекция. Заразность высокая? Да. Но болеют не все. Болезнь тяжелая? Без сомнения. Однако при этом около 80 % пациентов переносят ее в легкой форме. Иммунитет вырабатывается? Да, но не у всех. Высокая летальность? По сравнению со многими другими инфекциями — однозначно. Тем не менее умирает, к счастью, лишь небольшой процент от общего количества заболевших. Таким образом вирус создает себе резерв из восприимчивых лиц для будущих эпидемий.

В эпидемиологии все циклично. Вирус накапливает эпидемический потенциал. Сначала болезнь идет по нарастающей, достигает своего пика, затем происходит спад, потому что вирус начинает пассироваться через организмы тех, кто выздоровел. Он снижает вирулентность и становится менее агрессивным. Заболеваемость никогда не бывает в виде прямой линии. Она стремится то вверх, то вниз. Собственно, именно это мы и наблюдаем сейчас применительно к коронавирусной инфекции. Идет вторая волна пандемии, при этом никто не исключает третью, четвертую.



— Почему мир оказался не готов к пандемии? Ведь коронавирусы были известны много десятилетий.

— Дело в том, что у общества потребления (а мир движется именно по этому пути) на данном этапе в приоритете оказались иные ценности, а не здоровье. Ко второй половине XX века Всемирной организацией здравоохранения реализована Концепция санитарной охраны территории. В рамках этой концепции каждая страна должна развивать систему первичной медико-санитарной помощи, создавать мониторинг санитарно-эпидемиологической ситуации, готовить специалистов по особо опасным инфекциям, определять лечебные учреждения, которые будут готовы к наплыву подобной категории пациентов, накапливать материальные ресурсы. Иными словами, каждая страна должна иметь организационные и функциональные структуры по санитарной охране территории. Что оказалось на деле? Когда разразилась пандемия, подавляющее большинство стран занялось не санитарной охраной территории, а санитарной охраной границ. Проще говоря — озаботились карантинными мерами. Но если уповать только на карантин, то эта мера в чистом виде — я подчеркиваю: именно в чистом виде! — неэффективна и даже опасна. Это было признано еще полтора века назад. Вот что писали в адрес Международного медицинского Конгресса в 1873 году: «Дайте нам холеры. Добавьте, если хотите, немного чумы и желтой лихорадки. Но только освободите от карантинов, так как они разоряют нас!» Уроки из истории пандемий следует извлекать не только ученым, но и правительствам многих и многих стран. Именно от того, насколько качественно будет проведена работа над ошибками, будет зависеть степень готовности мирового сообщества к новым пандемическим вызовам.

— А они непременно будут?


— Во время одного из наших прошлых интервью весной, в разгар первой волны заболеваемости, вы выражали надежду, что уже в мае коронавирусная инфекция пойдет на спад. Потом, увы, пришлось констатировать, что эти надежды были напрасными, и SARS-CoV-2 не подчинился законам эпидемиологии. Что можно сказать сейчас? Есть ли четкий ответ на вопрос, когда нам ждать конца пандемии?

— Я все же не соглашусь с тем, что COVID-19 не подчинился законам эпидемиологии. Давайте уточним: известен возбудитель, известен механизм передачи — аэрозольный путь, известна группа высокого риска заболевания и целый ряд других позиций. Другое дело, что в каждой из этих позиций есть непознанные вещи, впрочем, как и во многих других инфекционных болезнях. Окончание пандемии будет зависеть от уровня охвата и эффективности применяемых вакцин. Именно вакцинация поможет выработать популяционный иммунитет с наименьшими потерями в плане летальности. Иначе, если ждать, когда переболеет 80 % населения, можно в итоге получить просто катастрофические цифры по смертности.

Если исходить из общих эпидемиологических закономерностей, то совершенно точно известно: появившись однажды, инфекция навсегда остается в природе человека. Поэтому, как бы горько это ни звучало, нам всем нужно научиться жить с коронавирусом, научиться ему противостоять постоянно и эффективно. А для этого категория биологической безопасности должна найти отражение в деятельности всех институтов и структур современного общества, в жизни каждого из нас.

МНЕНИЕ

Тедрос Аданом Гебрейесус, генеральный директор Всемирной организации здравоохранения:

— История учит нас тому, что это не последняя пандемия и что эпидемии — часть нашей жизни. Увеличение инвестиций в системы здравоохранения, которое будет осуществляться при поддержке правительства и общества, поспособствует тому, что наши потомки унаследуют более надежный и устойчивый мир. За прошедшие 12 месяцев коронавирус поставил мир с ног на голову и принес далеко идущие последствия для общества и экономики.

Мы должны вынести урок из произошедшего. Странам необходимо лучше подготовиться к чрезвычайным ситуациям, и это касается не только сектора здравоохранения, но и общества и правительств в целом.

В ТЕМУ

В давние времена многие страшные болезни перерастали в пандемии. Вспомним лишь некоторые из них, которые современники называли «карой богов»

Афинская чума (430—426 годы до нашей эры). Во время войны со спартанцами в Афинах произошла вспышка неизвестного заболевания, которое распространялось молниеносно и в считаные дни приводило зараженных к гибели. По примерным оценкам специалистов, от неизвестной инфекции погибли около 100 000 человек. Афиняне тогда решили, что это кара богов, однако многие современные ученые сходятся во мнении, что на самом деле болезнь в город занесли моряки-торговцы из Египта. Распространению болезни способствовала скученность людей, а также плохие для жизни условия как у гражданских, так и у воинов.

Юстинианова чума (541—750 годы). Первая в истории человечества зарегистрированная пандемия именно чумы. Она распространилась на всю территорию цивилизованного мира тех времен и унесла более 90 миллионов человеческих жизней. Название пандемия получила в честь византийского императора Юстиниана I. Болезнь проходила преимущественно в бубонной и септической форме. В первом случае у человека на теле образовывались наросты, по которым можно было идентифицировать заболевшего. Во втором случае внешних признаков заражения у человека не наблюдалось — среди симптомов можно было отметить повышение температуры, одышку, бред и учащенный пульс. Эта форма заражения вызывала наибольший страх, так как совершенно здоровый на вид человек умирал за считаные дни после заражения.


Натуральная оспа (1877—1977 годы). Эта болезнь долгое время представляла опасность для человечества. За период с 1877 по 1977 год оспа унесла жизни более полумиллиарда людей по всей планете, и победить ее удалось лишь с изобретением вакцины. Последняя смерть от этого заболевания была зафиксирована в 1978 году — умерла медицинский фотограф Дженет Паркер. Сейчас вирус официально считается вымершим — это первое заболевание, полностью побежденное человеком.

Автор: Людмила Конопелька
Народная газета, 11 января 2021